Глава шестнадцатая. Победа Антанты над Германией

Поражение германского блока

Брестский мир не спас германского империализма. Правда, Германия получила возможность перебросить значительную часть войск с Восточного фронта на Западный и начала в марте 1918 г. успешное наступление против Антанты. Но несколько десятков дивизий Германия сохранила и на советской границе. Руководители Германии продолжали мечтать о расчленении Советской России. Вильгельм II откровенно говорил представителям атамана Краснова, что "желает иметь соседкой Россию, раздроблённую примерно на 4-5 групп: центральную Россию, Украину, юго-восточные соединения, Закавказье и Сибирь"¹.

¹ (Центральный архив Октябрьской революции, ф. 1261, 1913 г., оп. 1, д. 46, л, 31-34.)

Немецкие войска наступали на Украине, в Крыму, Закавказье. В обозах германских войск тащились "правительства", заготовленные для этих областей. Около 500 тысяч солдат было брошено на завоевание Украины и Белоруссии. Но этого нехватало. Для выполнения грандиозных грабительских планов нужны были огромные силы. Между тем две трети германской армии были прикованы к Западному фронту. Германия, таким образом, фактически продолжала вести борьбу на два фронта и на западе и на востоке. В этом следует видеть одну из причин поражения Германии.

К тому же потерпела крушение и надежда Германии на получение хлеба, обещанного ей Украинской Центральной радой. Народ украинский не дал немцам хлеба: Германия по договору надеялась получить к 31 июля 1918 г. 60 миллионов пудов, а получила не более 9 миллионов. Украинский народ поднялся на отечественную войну против германских оккупантов. Повсюду создавались партизанские отряды. Днём и ночью шла воина, изматывающая германскую оккупационную армию. Партазаны взрывали железные дороги, уничтожали немецкие отряды, жгли склады с продовольствием. Каждый килограмм хлеба немцам приходилось брать с бою. Германские и австро-венгерские войска теряли боеспособность. И без того тяжёлое положение осложнялось тем, что союзники Германии также были истощены. Они непрерывно требовали помощи. Между болгарскими дивизиями были рассыпаны немецкие батальоны. Войска Германии дрались в Месопотамии вместе с турками. Немецкие дивизии воевали на границах Австро-Венгрии.

Непрерывная война, в значительной степени затянутая погоней за непомерной добычей, и особенно влияние Октябрьской революции сломили дух германских войск.

Впрочем, и положение Антанты было не блестящим. Людские резервы её были исчерпаны, дух войск надломлен. Революционное движение охватило в 1917 г. значительную часть французской армии. Подводная война Германии ставила под угрозу снабжение Англии. По сообщению близкого сотрудника Вильсона полковника Хауза, французы были "при последнем издыхании"¹.

¹ ("Архив полковника Хауза", т. III, перев. с англ., Соцэкгиз, М. 1939, стр. 11.)

Но вступление США в войну весной 1917 г. оказало на неё своё решающее влияние в середине 1918 г. Из Америки в непрерывно возрастающем количестве поступали военные припасы и пополнения. Антанта оправилась от немецких ударов и 18 июля на лесистом участке Виллер-Коттрэ, на фронте в 45 километров, между реками Эн и Марна начала контрнаступление. Без предварительной артиллерийской подготовки Антанта бросила в бой значительное число танков, поддержанных самолётами. Не прекращая общего нажима на фронте, Антанта,8 августа предприняла ещё более решительное наступление. Под прикрытием густого утреннего тумана английские танки прорвали передовую линию немцев. Большое число штабов было захвачено в плен. Руководство немецкими войсками нарушилось, и фронт дрогнул. На следующий день в наступление перешли и французы. В руки наступающих попало множество пленных, большое количество орудий и военного снаряжения.

Немецкие войска принуждены были к отступлению. В течение нескольких дней Германия проиграла всё то, что приобрела своим наступлением в марте 1918 г. "8 августа - самый чёрный день германской армии в мировой войне", - признал Людендорф. Нужно было принимать чрезвычайные меры.

13 августа в городе Спа, в гостинице "Британию), в комнатах Гинденбурга собрались на предварительное совещание Гиндекбург, Людендорф, имперский канцлер и министр иностранных дел. Все были подавлены. Людендорф заявил, что немецкая армия не в состоянии наступлением на фронте сломить противника; оборонительными действиями добиться мира также невозможно; ждать победы не приходится, надо достигнуть окончания войны дипломатическим путём.

14 августа, утром, состоялось новое совещание под председательством Вильгельма II. Министр иностранных дел сообщил о положении на фронте. Армия больше ничего добиться не может; вся надежда теперь на дипломатию. Вильгельм II был уже подготовлен к этому известию. Он предложил начать мирные переговоры с Антантой через нидерландскую королеву.

В тот же день в Спа прибыли император Карл, министр иностранных дел Буриан и главнокомандующий австрийскими войсками генерал фон Арц. Буриан предлагал начать переговоры с Антантой. На этом же совещании поднят был вопрос о Польше. Австрийцы настаивали на своём плане его решения. Надвигалась катастрофа, а хищники всё делили добычу.

Впрочем, германская армия ещё не была разбита. Войска дрались на чужой территории. Можно было ещё держаться. Но генералы торопили начать мирные переговоры. Им было ясно, что война будет проиграна. Приходилось её кончать, - но так, чтобы сохранить как можно больше из награбленной добычи. Германские империалисты старались не допустить перехода войны на территорию своей страны. Нужно было сохранить полностью производственный организм Германии. Надо во что бы то ни стало сберечь и военные кадры, воспитанные десятилетиями. Раз поражение неизбежно, надо готовиться к реваншу, - такой лозунг выдвинули германские империалисты, как только почувствовали приближение краха.

Генералы требовали немедленно открыть переговоры о мире. Но германская дипломатия ещё находилась под гипнозом недавних колоссальных успехов. Всего какой-нибудь месяц тому назад она перекраивала всю карту Центральной и частью Восточной Европы. Это мешало ей теперь трезво оценить положение. Вместо того чтобы содействовать командованию в концентрации всех сил, помочь ему вывести войска с востока, германские и австро-венгерские дипломаты продолжали требовать новых подкреплений для реализации своих замыслов.

Впрочем, дипломаты только продолжали линию верховного командования. Несмотря на наличие Брест-Литовского мира, Германия фактически не прекращала борьбы против советской власти. На Украине немцы подавили советскую власть и создали целиком зависимое от Германии правительство гетмана Скоропадского. "Оно (правительство Скоропадского. - Ред.) является только куклой (nur Puppe) в наших руках"¹, - писал германский посол в Киеве барон Мумм Министерству иностранных дел.

¹ ("Крах германской оккупации на Украине" (по документам оккупантов), "История гражданской войны", М. 1936, стр. 65.)

Немцы оказывали поддержку атаману Краснову, вели переговоры с контрреволюционными группами внутри Советской страны. Германские захватчики по своему произволу создавали государства и устанавливали их строй. В Литве предполагалось организовать королевство. Престол короля предложили занять германскому герцогу Вильгельму фон Ураху под именем Миндовга II. Но на литовский престол претендовала и Саксонская династия, а германская военщина носилась с планом передачи этого трона германскому императору Вильгельму II. Оккупанты заставляли литовских крестьян подписывать петицию к Вильгельму II с просьбой поставить страну под его "славный скипетр" и принять корону для себя и для своих наследников. Против всех этих планов возражали польские круги. Они втягивали в спор римского папу, предлагая ему воздействовать на литовских католиков. Спор из-за трона тянулся месяцами, а пока Литва была превращена в германскую "военную губернию", чего и добивалось верховное командование.

Из балтийских стран немцы хотели создать единое государство под именем Балтийского союза. Вильгельм II мечтал возложить на себя балтийскую корону. В Финляндии велись переговоры о выборе королём финнов одного из бесчисленных германских принцев. Так Германия стремилась окружить Советскую страну кольцом своих вассалов, связанных личной унией с правящим домом Гогенцоллернов.

Германские завоеватели готовили поход на Москву, чтобы свалить советскую власть и поставить на её место контрреволюционное правительство. И Гофман и Людендорф откровенно признали это. "С военной точки зрения, - писал Людендорф, - мы были в силах произвести короткий удар на Петроград теми войсками, которые у нас имелись на востоке, и при помощи донских казаков развить наступление и на Москву. Мы могли устранить внутренне столь враждебное нам советское правительство и установить в России другую власть, которая бы не работала против нас и была бы согласна итти заодно с нами. В совокупности это имело бы большое значение для дальнейшего ведения войны. Если бы в России оказалось другое правительство, то можно было бы соответственно пересмотреть Брестский мир"².

² (Людендорф, Мои воспоминания о войне 1914-1918 гг., т. II, стр. 218.)

Генерал Гофман стал уже подбирать российского регента. Остановились на кандидатуре великого князя Павла, с которым командующий Восточным фронтом вступил в переговоры через его зятя полковника Дурново.

Германия сознательно обостряла отношения с Советской республикой. Особенно серьёзные дипломатические осложнения возникли в связи с провокационным убийством германского посла в Москве Мирбаха 6 июля 1918 г. Германское правительство потребовало введения германских войск, якобы для охраны своего посольства в Москве. Решительный и твёрдый отказ Ленина, заявившего, что на такую меру советское правительство ответит поголовной мобилизацией всего народа, заставил зарвавшихся немцев ретироваться. Тем не менее новый германский посол Гельферих считал ошибкой сохранение дипломатических отношений с Советской Россией.

"Лишь если бы, - оправдывал он в мемуарах свою позицию, - удалось победить большевистское правительство в самой России, мы могли бы рассчитывать на более спокойное положение на востоке и на освобождение большей части разбросанных там дивизий"¹.

¹ (Гельферих, Из воспоминаний, М. 1922, стр. 16.)

Гельферих просил у своего правительства разрешения вступить в переговоры с контрреволюционными группировками и переехать из Москвы ближе к границе. Таким образом, имелось в виду внушить контрреволюционерам, что надо ускорить восстание в Москве.

Генерал фон-дер-Гольц, командовавший армией на советско-германской границе, одновременно вёл тайные переговоры о свержении советской власти и захвате Петрограда с бывшим председателем царского Совета министров А. Ф. Треповым, с великим князем Кириллом Владимировичем и другими монархистами. Штаб 8-й восточной немецкой армии разработал план занятия Петрограда совместно с немецким флотом. План был одобрен верховным командованием Германии². При штабе германских войск в Пскове началось формирование белогвардейской Северной армии с зачислением в неё офицеров, бежавших из Советской России.

² (Von der Goltz, Meine Sendungin Finnland und im Balticum, Leipzig 1920, S. 92, 190.)

Для осуществления этих захватнических планов в ход были пущены и дипломатические средства. Германия требовала от Советской России заключения дополнительного соглашения к Брест-Литовскому договору. Переговоры велись долго. Советское правительство упорно сопротивлялось новым домогательствам Германии, но на страну двигались войска Антанты. Советская Россия была окружена фронтами со всех сторон.

В такой обстановке советская власть вынуждена была итти на уступки. 27 августа 1918 г. был подписан русско-германский дополнительный договор к Брест-Литовскому мирному договору. Он устанавливал восточные границы Эстляндии и Лифляндии. Россия обязывалась "отступиться от верховной власти над этими областями". С Литвой и прибалтийскими странами Россия заключала торговое соглашение. Она предоставляла Германии четвёртую часть добытой в Баку нефти и нефтяных продуктов. Германия продолжала оккупацию Донецкого угольного бассейна, но России предоставлялось право получать уголь в количестве трёх тонн за тонну нефти и четырёх тонн угля за тонну бензина.

По дополнительному финансовому соглашению Советская Россия обязана была уплатить Германии 6 миллиардов марок в шесть взносов. Первый взнос - в 1,5 миллиарда, из них 245 564 килограмма золотом и 545 миллионов кредитными билетами немедленно; второй взнос - к 10 сентября, примерно в той же пропорции, четыре взноса (30 сентября, 31 октября, 30 ноября и 31 декабря 1918 г.), каждый по 50 676 килограммов золота и по 113 с лишним миллионов рублей кредитными билетами. Один миллиард погашался доставкой русских товаров в период между 15 ноября 1918 г. и 31 марта 1920 г. Два с половиной миллиарда погашались билетами особого 6-процентного займа, который обеспечивался государственными доходами, особенно арендной платой за концессии, данные немцам. Погашение последнего миллиарда должно было определяться особым соглашением. Наконец, добиваясь расчленения Советской страны, Германия требовала, чтобы советское правительство заявило "своё) согласие на то, что Германия признаёт Грузию самостоятельным государственным организмом". Отсюда, из Грузии, немцы собирались итти на Баку.

Советской дипломатии удалось добиться обязательства Германии не вмешиваться в отношения между Советским государством и его отдельными областями, не вызывать и не поддерживать образования самостоятельных государственных организмов в этих областях. Германия принимала на себя гарантию в том, что с финляндской стороны не последует нападения на русскую территорию, в особенности на Петроград.

Дополнительный договор Германия скрыла от своих союзников. Ни Вена, ни София не были осведомлены о переговорах и крайне были раздражены, узнав, что их обошли при получении 6 миллиардов марок. Турция, сама готовившая захват Баку, угрожала расторгнуть союз с Германией, если договор останется в силе.

Для Германии дополнительный договор был новой гарантией на тот случай, если не удастся организовать наступление против Советской России. На самом деле в тревожные дни, когда решались судьбы Германии, её руководители всё ещё готовили удар по Советской стране, - в этом вопросе не было разногласий между командованием и правительством. Генерал Гофман признавался в своём дневнике 3 сентября 1918 г.: "Статс-секретарь безусловно ясно разбирается в положении... Я убедился, что мы с ним одного и того же мнения по вопросу о положении в России и о необходимости своевременно произвести там наступление. Разногласия лишь в мелочах и в сроках. Он полагает, что мы ещё можем несколько подождать... Верховное главнокомандование, повидимому, также уясняет себе опасность"¹.

¹ (Гофман, Записки и дневники, стр. 254.)

Немцы приступили к захвату Баку, выделив в Грузии соответствующие войска. К этому они привлекли и турецкие части.

Германия дала понять Турции, что не будет мешать ей в наступлении на Баку, хотя по дополнительному договору с Советской Россией обязалась удерживать турок от наступления. Главнокомандующий Энвер-паша, сняв часть войск с Месопотамского фронта, бросил их в Закавказье. "Верховное командование, - писал Людендорф, - приступило к подготовке атаки на Баку и с этой целью привлекло войска Нури и отправило в Тифлис кавалерийскую бригаду и несколько батальонов. Но Нури занял Баку прежде, чем мы успели закончить переброску войск, а последовавшие затем события в Болгарии заставили нас направить эти части в Румынию"².

² (Людендорф, Мои воспоминания, т. II, стр. 220.)

Советское правительство послало в Берлин резкий протест против наступления Энвера. Но из Германии ответили, что, "по наведённым справкам", на Баку наступают не регулярные части турецкой армии, а какие-то "местные банды".

Германия терпела поражения на западе; катастрофа быстра надвигалась, а германские империалисты всё ещё цеплялись за свою добычу на востоке!

Предложение Австро-Венгрией мира

Между тем войска Антанты продолжали долбить Западный фронт. Из Америки шёл непрерывный поток военных грузов и подкреплений. За один только август в Европе высадилось больше 300 тысяч американских солдат. Германские войска были отброшены к линии Зигфрида. В некоторых местах англо-французы прорвали и эти позиции, которыми не могли овладеть в 1917 г., несмотря на огромные жертвы. Положение Германии становилось катастрофическим.

На помощь военным силам попыталась прийти дипломатия.

14 сентября граф Буриан обратился к правительствам всех воюющих держав с нотой, в которой предлагал созвать в каком-нибудь нейтральном государстве конференцию для обсуждения вопроса о мире. Нота была послана также правительствам нейтральных стран и римскому папе. Выступление Австро-Венгрии было самостоятельным шагом; но Германия несомненно знала о нём и выжидала, какое впечатление оно произведёт на Антанту.

Хотя нота Австро-Венгрии и не заключала в себе предложения сепаратного мира, она вызвала сенсацию. Всюду нота была принята как доказательство нежелания Австро-Венгрии воевать. 17 сентября Вильсон поручил государственному секретарю ответить венскому правительству, что США уже не раз сообщали о тех условиях, на которых они хотели бы вести переговоры о мире. Днём раньше в Лондоне выступил Бальфур, заявив в публичной речи, что нота Австро-Венгрии пытается расколоть союзников и вовсе не приближает мира. 17 сентября в Сенате выступил Клемансо с заявлением, что преступления, совершённые центральными державами, не могут остаться безнаказанными: они должны быть оплачены так же, как и наросший на них счёт. Так дипломатическое предложение Австро-Венгрии повисло в воздухе.

Перемирие с Болгарией

Наступление союзников тем временем развивалось. 15 сентября войска генерала Франше д'Эспере прорвали болгарские линии на Салоникском фронте. В первый же день наступления союзники проникли на 30 километров в глубь болгарского расположения. Болгарские войска, истощённые до последней крайности, обратились в бегство. Через 10 дней сопротивление Болгарии было сломлено, несмотря на помощь австро-венгерских и германских войск. 25 сентября Болгария без предупреждения своих союзников обратилась к генералу Франше д'Эспере с просьбой о перемирии. В стране вспыхнуло восстание. Германским войскам удалось подавить это восстание, но царь Фердинанд принуждён был отречься от престола (3 октября) в пользу своего сына Бориса.

29 сентября делегаты Болгарии прибыли в Салоники. Франше д'Эспере продиктовал им условия перемирия, дав на размышление всего два часа. Болгария должна была немедленно очистить от своих войск греческие и сербские территории. Болгарская армия подлежала демобилизации, за исключением незначительных частей для поддержания внутреннего порядка. Антанта получала право занять своими войсками любые болгарские пункты и использовать все средства передвижения в стране. Перемирие было подписано в тот же день.

Разгром Болгарии открывал путь для наступления Антанты в Австро-Венгрию и дальше, на Мюнхен. Нарушена была связь Германии с Турцией, которая обрекалась в свою очередь на поражение. В ночь на 19 сентября английские войска в Турции перешли в наступление. Через несколько дней турецкая армия в Палестине перестала существовать. В конце сентября войска Антанты и на Западном фронте прорвали линию Зигфрида.

Четырнадцать пунктов Вильсона

Разложение противника, вызванное военными неудачами, было ускорено дипломатическими действиями союзников. Крупнейшим маневром дипломатии явились 14 пунктов Вильсона, изложенные в его речи 8 января 1918 г. Пункты эти были таковы:

1. Открытые мирные договоры, открыто обсуждённые, после которых не будет никаких тайных международных соглашений какого-либо рода, а дипломатия будет действовать откровенно и на виду у всех.

2. Абсолютная свобода торгового мореплавания в мирное и военное время.

3. Уничтожение препятствий для международной торговли.

4. Справедливые гарантии того, что национальные вооружения будут сокращены до предельного минимума, совместимого с государственной безопасностью.

5. "Свободное, чистосердечное и абсолютно беспристрастное разрешение всех колониальных споров, основанное на строгом соблюдении принципа, что при разрешении всех вопросов, касающихся суверенитета, интересы населения должны иметь одинаковый вес по сравнению со справедливыми требованиями того правительства, права которого должны быть определены.

6. Освобождение Германией всей русской территории. Урегулирование "русского вопроса", которое гарантирует России "самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение относительно её собственного политического развития и её национальной политики и обеспечение ей радушного приёма в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберёт".

7. Освобождение и восстановление Бельгии.

8. Возвращение Франции Эльзас-Лотарингии; очищение и восстановление оккупированных французских областей.

9. Исправление границ Италии должно быть произведено на основе ясно различимых национальных границ.

10. Автономия народов, входящих в состав Австро-Венгрии.

11. Эвакуация германских войск из Румынии, Сербии и Черногории; обеспечение Сербии свободного и надёжного доступа к морю.

12. Автономия народам, населяющим Турцию; открытие Дарданелл для судов всех стран.

13. Создание независимой Польши с выходом к морю и присоединение к Польше территорий, населённых поляками.

14. Должно быть образовано общее объединение наций на основе особых статутов в целях создания взаимной гарантии политической независимости и территориальной целости как больших, так и малых государств.

Вильсон выступил со своей программой мира как раз в тот момент, когда в Советской России началась публикация тайных договоров. Государственным деятелям Европы и США приходилось задуматься, как нейтрализовать впечатление, создаваемое революционной дипломатией советской власти. Программа Вильсона противопоставлена была требованию большевиков о заключении мира без аннексий и контрибуций. Вся мировая - пресса и особенно газеты II Интернационала всячески подчёркивали якобы демократический характер вильсоновских пунктов. Но сам Вильсон признавал, что его программа выдвинута в противовес советским предложениям. "Яд большевизма, - говорил он своему секретарю, - только потому получил такое распространение, что являлся протестом против системы, управляющей миром. Теперь очередь за нами, мы должны отстоять на Мирной Конференции новый порядок, если можно - добром, если потребуется - злом!"¹

¹ (Беккер, Вудро Вильсон. Мировая война. Версальский мир, перев. с англ., Гиз 1928, стр. 121-192.)

Но и в своём нарочито демократическом виде туманные и расплывчатые положения Вильсона таили откровенно захватнические вожделения. Первый пункт явно метил в договоры, заключённые между Англией и Францией, о разделе будущей добычи без участия США. Лозунг "свободы морей" открыто был направлен против гегемонии Англии, в защиту стремлений США занять первое место в мировой торговле. Ту же цель преследовал и третий пункт.

Изменение границ в пользу Италии никак не вязалось с требованием "справедливости", о которой так много распространялся Вильсон в своей программе. Пункты шестой, седьмой и восьмой, содержавшие требование, чтобы Германия очистила все захваченные территории, отнюдь не подкреплялись обещанием освободить области, захваченные самой Антантой у Германии или у Турции.

Напыщенный лозунг о создании Лиги наций как средства против новых войн был особенно горячо подхвачен буржуазной пацифистской прессой. Разумеется, в том виде, как мыслилась Лига наций, она не достигала своей цели - быть барьером против новых войн. На деле и она прикрывала захватнические замыслы. Идея Лиги наций была выдвинута в Англии во время войны. Видным её пропагандистом был лорд Сесиль, для которого прототипом Лиги наций являлся реакционный институт - Священный союз, созданный на Венском конгрессе.

"В настоящее время все уже забыли, - писал лорд Сесиль полковнику Хаузу 3 сентября 1917 г., - что Священный союз имел своей первоначальной целью сохранение мира. К несчастью, в дальнейшем он выродился в союз тиранов... Подобная опасность, быть может, ныне и не очень велика, но пример этот свидетельствует о том, как легко самые благо намеренные проекты могут потерпеть неудачу"¹.

¹ ("The intimate papers of colonel House", v. IV, p. 7.)

Инициаторы Лиги наций и не скрывали, что Лига наций, подобно Священному союзу, должна стать стражем той системы, которая сложится по окончании войны.

Когда явственно обозначились признаки победы Антанты, Вильсон начал расшифровывать свои туманные пункты. 27 сентября 1918 г. он выступил в Нью-Йорке с дополнительными комментариями к 14 пунктам. Он говорил о том, что правительство Германии не соблюдает никаких договоров и не признаёт ничего, кроме силы и своих собственных интересов. "Германский народ, - подчёркивал президент, - должен теперь, наконец, понять, что мы не можем верить ни одному слову тех, кто навязал нам эту войну"².

² (Ллойд Джордж, Военные мемуары, т. VI, перев. с англ., Соцэкгиз, М. 1935, стр. 134.)

Маневр Вильсона был достаточно ловким. Американский президент пытался захватить в свои руки дипломатическую инициативу международных переговоров и подсказывал немцам, куда им следует обратиться с просьбой о мире.

Просьба Германии о перемирии

В тот самый день, когда делегаты Болгарии размышляли над ультиматумом Франше д'Эспере, в отеле "Британик" в Спа состоялось совещание военных и политических деятелей Германии. Гинденбург и Людендорф потребовали немедленного заключения перемирия. Присутствовавшие государственные деятели заявили, что внезапное предложение мира может вызвать резкое недовольство и, возможно, революционное движение в стране. Поэтому предпочтительно сделать предложение о мире от имени нового правительства, облечённого доверием Рейхстага. Министр фон Гинтце предлагал обратиться с просьбой о мире к Вильсону, сигнал президента, очевидно, был принят во внимание. Гинденбурга и Людендорфа смущало, что длинный путь к Антанте через Вашингтон потребует много времени, а между тем война может переброситься на территорию Германии. Генералы просили отправить ноту как Вильсону, так и Англии с Францией.

Решение совещания было сообщено Вильгельму II. Он поручил составить ноту к президенту Вильсону с просьбой о перемирии и заключении мира. Днём 29 сентября был составлен манифест о введении в Германии некоторых основ парламентской системы. 30 сентября канцлер Гертлинг подал в отставку. Начали искать нового канцлера. Предполагалось закончить формирование правительства к 1 октября и тогда же послать ноту Вильсону.

Подошёл намеченный срок. Нового правительства ещё не было. Нота лежала без движения. Гинденбург и Людендорф нервничали. Фронт разваливался. Было немало случаев, когда солдаты отказывались итти на передовые линии. Тем, кто шёл в окопы, кричали: "Штрейкбрехеры! Мало вам войны!"

Фронт передвинулся на территорию Германии. Плану спасти, что можно, для будущего реванша угрожало крушение. Генералы требовали немедленного заключения мира. В Берлин был командирован представитель верховного командования, чтобы выступить перед лидерами Рейхстага. Гинденбург выехал в Берлин. Командование настаивало на том, чтобы нота была послана ночью 1 октября, в крайнем случае утром 2 октября. Но канцлера всё ещё не нашли. 3 октября Гинденбург подал правительству записку:

"Верховное командование настаивает на поставленных им в понедельник 29 сентября сего года требованиях о немедленном обращении к нашим врагам с предложением мира... Положение с каждым днём обостряется и может принудить верховное командование к принятию тяжёлых решений"¹

¹ (Ллойд Джордж, Мои воспоминания, т. II, стр. 279.)

Гинденбург угрожал тем, что само командование возьмёт в свои руки ведение дипломатических переговоров, - так торопились генералы получить мир.

Наконец, в октябре в Германии было создано правительство во главе с принцем Максом Баденским, который слыл либералом. В состав этого правительства вошли и представители германской социал-демократии. В ночь с 4 на 5 октября Макс Баденский с помощью швейцарского правительства отправил телеграмму президенту США Вильсону с просьбой заключить перемирие и начать мирные переговоры на основе 14 пунктов Вильсона и его разъяснений от 27 сентября.

Руководители германской политики оказались правы. Внезапная просьба о мире произвела в стране ошеломляющее впечатление. Вскрылась официальная ложь правительства. Ещё 1 августа Вильгельм II заявлял, что самое тяжёлое осталось позади; всего неделю спустя, 8 августа, разразилась военная катастрофа. Тиски цензуры не могли скрыть положение на фронте. В стране усиливалось брожение.

5 октября к предложению Германии о перемирии присоединилась и Австро-Венгрия. Рассматривать австрийское предложение Вильсон отказался. Вене было заявлено, что союзники уже давно признали как Чехословакию, так и национальные требования югославов.

Капитуляции Австро-Венгрии и Турции

Отказываясь вступить в переговоры с Капитуляция Австро-Венгрией, Антанта тем самым ускоряла её развал. Армия покидала фронт. Вспыхнуло восстание в хорватских полках, стоявших в Фиуме. Восставшие захватили город. Чехословакия объявила себя независимой. Венгрия превратилась в самостоятельную республику. "Лоскутная монархия" развалилась.

Наступательные операции союзников привели и турок к полному поражению. Большую роль в их разгроме сыграла авантюра Энвера, начавшего наступление на Баку. Это отвлекло значительные турецкие силы с малоазиатского театра. 30 октября в порту Мудрое, на острове Лемнос, на британском корабле "Агамемнон" англичане заключили с турками перемирие. Турки должны были очистить Аравию, Месопотамию, Сирию, Армению, часть Киликии. Одним из первых пунктов Мудросского перемирия турки обязывались открыть победителям доступ в Чёрное море и соглашались на оккупацию войсками Антанты Константинополя и проливов.

3 ноября окончательно сдались Австрия и Венгрия. По условиям перемирия, заключённого в Падуе, австро-венгерская армия демобилизовалась и расформировывалась, за исключением 20 дивизий. Половина её военного имущества отдавалась Антанте. Морской и речной флоты разоружались. Союзники получали броненосцы, крейсеры, истребители, подводные лодки и воздухоплавательные средства. Блокада Австрии и Венгрии сохранялась. Антанта получала право использовать все средства сообщения для продолжения дальнейшей борьбы против Германии. Положение немцев стало безнадёжным.

Предварительные переговоры о перемирии

8 октября государственный секретарь США Лансинг от имени Вильсона ответил на ноту Германии. Он требовал подтверждения того, что германское правительство принимает все условия, изложенные в 14 пунктах, а также в последующих заявлениях президента. По поводу просьбы о перемирии Вильсон заявлял, что пока германские войска не очистят всех оккупированных районов, он отказывается предложить своим союзникам приостановить военные действия. В заключение президент запрашивал, говорит ли канцлер от лица тех, которые до сих пор являлись руководителями войны. Этим делался явный намёк на императора и германское командование.

9-го в Германии состоялось заседание военного кабинета. Людендорф сообщил, что он беседовал с рядом командующих фронтами и армиями. Все они требуют мира.

На вопрос министра иностранных дел, обращённый к Людендорфу, сможет ли фронт продержаться хотя бы три месяца, последовал резкий ответ: "Нет".

12 октября Германия согласилась на новые предложения. По поводу последнего вопроса Вильсона она уклончиво сообщила, что канцлер говорит от имени германского правительства и германского народа.

Но Вильсону это показалось недостаточным. Нажим Антанты на фронте всё усиливался. По мере новых военных успехов росли и политические требования к противнику. В новой ноте от 14 октября Вильсон требовал от Германии безусловного отказа от подводной войны, а также прекращения опустошений, производимых германскими войсками при отступлении. При этом Вильсон не обещал отказаться от блокады Германии. Далее Вильсон писал, что союзники не пойдут ни на какое соглашение, которое не обеспечит действительного военного превосходства сил США и союзников на фронте. Наконец, Вильсон уже ясно давал понять, что Вильгельм II должен отказаться от власти.

Руководящие круги Германии ждали ответа Вильсона в большой тревоге. Когда стало ясно, что речь идёт об отречении Вильгельма, попробовали спасти кайзера. Людендорф заговорил о возможности сопротивления. Однако положение германских союзников катастрофически ухудшалось: в самой Германии почва под ногами так быстро накалялась, что решено было пойти по иному пути. Макс Баденский лихорадочно принялся за пересмотр государственного законодательства. Нужно было, чтобы кайзеровская Германия выглядела как можно более конституционной страной. Через Рейхстаг провели два закона: объявление войны могло произойти впредь только с согласия Рейхстага, и канцлер становился ответственным перед Рейхстагом. Другие реформы ограничивали право кайзера в деле назначения и смещения командного состава.

20 октября Германия сообщила Вильсону о конституционных реформах и заявила о принятии ею новых условий, выразив надежду, что президент не поддержит требований, не согласованных с честью германского народа и с подготовкой справедливого мира.

23 октября из США ответили, что предложение о перемирии будет передано союзникам. Но при этом нота США подчёркивала, что речь может итти только о таком перемирии, которое сделает невозможным возобновление враждебных действий со стороны Германии. Это означало полную капитуляцию Германии.

Пока шла дипломатическая переписка, союзники вступили между собой в переговоры об условиях перемирия. Германская просьба о мире застала союзников врасплох. Самое оптимистическое воображение не могло представить себе, что после недавнего отчаяния так быстро наступит спасение. Германия была сломлена. Однако она ещё не была окончательно разбита. Перед союзниками стал вопрос, продолжать ли войну до полного разгрома противника. США не прочь были воевать дальше. При том тяжёлом положении, в котором находились Англия, Франция и Италия, война сулила Америке ведущую роль. Но такая перспектива отнюдь не улыбалась партнёрам США. Италия не выражала никакого желания продолжать войну: поражение Австро-Венгрии уже позволяло итальянцам реализовать свои военные планы. Англия также добилась главного: она свалила соперника и захватила германские колонии. Дальнейшее ведение войны не сулило ей серьёзных приобретений, а жертв потребовало бы немалых. Надеялась и Франция при перемирии достигнуть всего намеченного без риска новой изнурительной кампании. К тому же всех союзников пугал призрак революции в Германии: оттуда пожар мог распространиться по всей Европе. Тем не менее между союзниками далеко не было единодушия.

Уже в бурных прениях на совещаниях в Верховном совете и особенно 29 октября на межсоюзнической конференции в Париже между участниками Антанты обнаружились серьёзные противоречия. Франция добивалась полного уничтожения военной и экономической мощи Германии. Руководители Англии, напротив, не желали чрезмерного усиления Франции в Европе. Вместе с Америкой они хотели оставить Германии известное вооружение, чтобы "использовать Германию в качестве бастиона против русского большевизма"¹ - как заявил военный министр Англии лорд Мильнер на одном из совещаний в Париже 28 октября 1918 г.

¹ ("The intimate papers of colonel House", v. IV, p. 116.)

С другой стороны, Англия резко выступала против США, не желая признавать вильсоновское требование "свободы морей". Вместе с Францией она добивалась не только возмещения убытков разорённым областям Северной Франции и Бельгии, как предусматривалось в 14 пунктах, но и полной компенсации всех расходов и потерь за время войны. Обострение доходило до того, что Америка угрожала начать непосредственные переговоры с Германией и Австро-Венгрией. "Сепаратный мир?" - спрашивал Клемансо. "Да", - последовал ответ. "Мы сожалеем об этом, но будем продолжать войну", - заявил Ллойд Джордж при полном одобрении Клемансо.

Наконец, 5 ноября союзники уведомили Вильсона для передачи Германии, что они согласны начать с ней переговоры на основе 14 пунктов. Однако при этом союзники заявили, что не признают "свободы морей" и настаивают не только на восстановлении разорённых областей, но и на полном возмещении Германией всех убытков, причинённых военными действиями на суше, на воде и в, воздухе. В тот же день государственный секретарь Соединённых штатов Лансинг сообщил германскому правительству о решении союзников. Точные условия перемирия должен был сообщить Германии главнокомандующий союзными армиями маршал Фош.

Компьенское перемирие

События в Германии тем временем нарастали бурным темпом. В двери стучалась революция. Германские империалисты принимали все меры к спасению как можно большего и прежде всего к сохранению командных кадров. Людендорф ушёл в отставку и занялся подбором надёжных частей. Гинденбург остался. Его именем пытались поддержать хоть какую-нибудь дисциплину в армии. Между генералитетом и гражданскими властями установилось своеобразное разделение труда: гражданские представители вели переговоры о мире, брали на себя обязательство выполнять честно все условия, а генералы создавали обстановку, препятствующую выполнению этих условий. Министры обязывались прекратить подводную войну, а командование прятало подводные лодки, разбирало их по частям и под видом разных машин рассовывало их по складам. Командование исподтишка наталкивало своих подчинённых на пиратские действия, поддерживая тем самым "боевой дух" во флоте. Так, уже после обещания прекратить подводную войну немцы потопили пассажирский пароход "Лейнстер". Немецкая военщина полностью оправдывала положение: "В победе - жестоки, в поражении - низки".

4 ноября немецкие моряки захватили город Киль и военные корабли, стоявшие в порту. На следующий день восставшие рабочие и матросы заняли Любек, Гамбург, Бремен. Революция распространялась по стране, проникая в армию. Повсюду создавались Советы рабочих и солдатских депутатов. 6 ноября генерал Гренер, заместивший Людендорфа на посту генерал-квартирмейстера, докладывал военному кабинету о положении на фронте. Генерал требовал "во что бы то ни стало избежать окончательного поражения армии".

Заседание военного кабинета шло в крайне нервной обстановке. Каждую минуту поступали тревожные телеграммы. В полдень было решено немедленно выслать делегацию, с тем чтобы она начала мирные переговоры не позже 8 ноября. Если даже не последует согласия Антанты, то германская делегация, выкинув белый флаг, должна начать переговоры о перемирии или капитуляции. С этим согласились все и в том числе верховное командование.

Председателем германской делегации был назначен Эрцбергер. Ему выдали необходимые документы. Канцлер вручил ему чистый бланк с подписью, которым он мог распоряжаться по своему усмотрению.

7 ноября вечером автомобиль германской делегации под белым флагом пересек фронт. Эрцбергер со спутниками сел в вагон со спущенными занавесками и утром прибыл на станцию Ретонд, в Компьенском лесу, где стоял штабной поезд Фоша.

В то же утро делегация была принята маршалом.

Не подав немцам руки, Фош спросил:

- Чего вы хотите, господа?..

- Мы хотим получить ваши предложения о перемирии.

- О, у нас нет никаких предложений о перемирии, - сказал Фош. - Нам очень нравится продолжать войну...

- Но нам нужны ваши условия. Мы не можем продолжать борьбу.

- Ах, так вы, значит, пришли просить о перемирии? Это другое дел ¹.

¹ (Ллойд Джордж, Военные мемуары, т. VI, стр. 172.)

Заставив, таким образом, германских делегатов просить о перемирии, Фош приказал прочесть им условия. Германия обязывалась в течение 15 дней очистить занятые территории в Бельгии, Франции, Люксембурге, покинуть Эльзас-Лотарингию, освободить территории России и Румынии, вывести войска из Австро-Венгрии и Турции, выдать Антанте 5 тысяч тяжелых и полевых орудий, 30 тысяч пулемётов, 2 тысячи самолётов, 5 тысяч локомотивов, 5 тысяч исправных автомобилей и т. д. Антанта занимала войсками левый берег Рейна, причём содержание оккупационной армии возлагалось на Германию. Германия отказывалась от Брест-Литовского и Бухарестского договоров. Войска в Восточной Африке должны были сдаться. Военнопленные, взятые немцами, возвращались на родину, но германские военнопленные оставались в плену. Германия выдавала 6 дредноутов, 8 тяжёлых крейсеров, 10 крейсеров и 300 подводных лодок; остальные суда разоружались и переходили под контроль союзников. Блокада Германии сохранялась.

То была полная капитуляция. Германской делегации дали 72 часа для ответа - до И часов утра И ноября. Делегация направила эти условия в Берлин, а до получения ответа предложила организовать частное совещание с представителями англо-французского командования.

На совещании немцы заявили, что условия Антанты невыполнимы. Немцы прибегли к прямому шантажу. Они угрожали, что требования, предъявленные Фошем, толкнут Германию в объятия большевиков. Собеседники немцев отнеслись скептически к этим угрозам. Один из офицеров заметил, что Германия хочет заманить союзников в ловушку, чтобы восстановить армию, собраться с силами и вновь нанести удар.

Немцы возобновили свои угрозы. Эрцбергер заклинал не повторять "той же ошибки", что допустило старое немецкое командование весной 1918 г. по отношению к России, когда Германия считала себя победительницей большевизма, а оказалась побеждённой.

Особенно настойчиво протестовала германская делегация против оккупации Рейнской области, добиваясь сокращения районов, подлежащих занятию войсками Антанты. Немцы долго и упорно настаивали на том, чтобы германская промышленность в районах, временно занимаемых союзниками, не подвергалась разорению, чтобы немецкий персонал оставался на месте и т. п. Основные их старания сводились к тому, чтобы сохранить производственный организм Германии в неприкосновенности.

Контрпредложения немцев были вручены Фошу. Делегатам предоставили возможность держать связь с Берлином. Оттуда ответили, что Вильгельм II низложен с престола и 9 ноября бежал в Голландию. Создано правительство во главе с правым социал-демократом Эбертом. Новое правительство предложило делегации выдвинуть возражения против наиболее беспощадных требований союзников; в случае отклонения возражений - подписать условия, но одновременно заявить протест Вильсону.

Немцы упросили созвать новое частное совещание уполномоченных обеих сторон. Эрцбергер, по его собственному признанию, "настойчиво указывал на большевистскую опасность", добиваясь смягчения требований. С этого момента "большевистская опасность" стала коньком, на котором выезжали все разновидности правительств германского империализма.

10 ноября ночью состоялась встреча с Фошем. Немцы добивались снятия блокады. "Блокада означает продолжение войны. От блокады больше всего страдают женщины и дети. Это некрасиво", - плакались те, которые сами же объявили беспощадную подводную войну и применяли газы против мирного населения.

"Некрасиво! - возразил английский генерал. - Вы без разбора топили наши суда".

В 5 часов 12 минут утра закончилось обсуждение статей перемирия.

В частных совещаниях германская делегация добилась незначительных уступок: сокращения числа выдаваемых пулемётов с 30 до 25 тысяч, самолётов до 1 700. По поводу подводных лодок она заявила, что Германия не в состоянии вернуть 300 подводных лодок, ибо налицо у неё имеется всего 100 единиц. Затем в пункте 12 вместо немедленного очищения занятых областей на востоке Германии было предложено покинуть территорию, "как только союзники признают, что для этого настал момент, приняв во внимание внутреннее положение этих территорий"¹. Этот пункт явно говорил о намерениях Антанты использовать Германию в борьбе против Советской России.

¹ ("Международная политика новейшего времени", ч. 2, стр. 195.)

11 ноября 1918 г., рано утром, условия перемирия были подписаны. В И часов грянул первый залп артиллерийского салюта в 101 выстрел, которым заканчивалась война. Война за передел мира кончилась. Начинался самый передел.